14. О
наводнении 1926 года
Вопрос о месте основания села с самого начала был спорным.
Зажиточные предлагали строить дома на
буграх. Там можно было
построить не только дома, но и ледники,
выходы для хранения продуктов
земледелия. Пахать и сеять предлагали на
ильменях, промывая их
через каждые два года. Они были правы. При
затоплении рыба нерестится
на прогреваемых полоях, участки удобряются
илом. На влажной почве
поспевает прекрасное сено, на пашнях
вырастает урожай.
Тогда бы мы не имели сегодня засоленных и
заброшенных участков. Беднота
предлагала строить улицу по берегу, чтобы
иметь приусадебные участки,
где можно было выращивать мелкие культуры
для повседневных нужд. Они
требуют частой прополк и полива. Во дворе
расения всегда перед глазами.
И эти хозяева по-своему тоже были правы.
Для этого нужно было
выполнить огромный объем работ по
обвалованию. При голосовании
утвердили второе предложение. Каждому
хозяйству отвели по 10
саженей в ширину. Это составляло чуть больше
21 метра. Так как
вся скотина на ночь неукоснительно
загонялась, то эти участки не
огораживались. Зажиточные тем не менее
построились на бугре и
позже эта улица доходила примерно до
водонапорной башни. Они на
обваловании участия не принимали. В 1926 году
было сильное
наводнение. Многие села затопило. Сельчане
выбивались из сил,
отстаивая село. Все взрослое население
укрепляло валы. Вода все
прибывала. Айшахан апа вспоминала:
-По предписанию сельского совета люди переселялись на бугры.
За день до потопа по улицам разъезжали
верхом Вагиз Искиндиров,
Шафик Яваев, Хасангата Муртазин и еще раз
напоминали:
-
Всем перейти на бугры! Валы до завтра
не удержим! Затопит
нас! Родители перешли на бугры, а я с
сестрой Ажарханом
осталась дома. Ночью вал прорвало со
стороны Комаровки. Были
разные слухи. Подозревали и комаровцев.
Утром отец забрал нас на
лодке. Прорвало и у Асадуллиных. Саманный
дом Нарбекова
развалился в первый же день. Потом такая
участь постигла
остальные саманные жилища. Помню, кто-то крикнул:
-
Абубакар! Баня твоя уплывает! - Догнали мы ее на лодке у
Комаровки и привязали. Да и не мудрено.
Глиняная обмазка
отошла, засыпку на крыше смыло, печь
развалилась, а прихваченные
гвоздями каркас с камышом оторвало от
земли и поплыла баня по ветру.
Родители расстраиваются. По всему селу, не считая улицы по двум
буграм, осталось несколько деревянных
домов, которые не
развалились или не уплыли. Люди
переселились на Казак бугор, Габбас
тюбе и на бугор, где сегодня гараж. Многие
соорудили шалаши, кто
времянку из досок, некоторые подселились к
родным или друзьям. Молодежь,
разобщенная водой, по вечерам ездила друг
к другу в гости с
песнями под саратовскую гармонь. Было мне
тогда 16 лет. Ездила
и я. Потоп нам был нипочем и очень
разнообразил нашу жизнь.
Валиуллин Абдулгани рассказывал, что их дом затопило
на глазах. Дом и печка развалились, детей
на лодке перевезли на
Казак бугор и поместили в доме
Назметдинова Ахунжана. Потом
отец Сабир с пятилетним Абдулгани
отправился искать котел для
приготовления пищи. Нырнув в воду отец
достал из развалившейся
печки казан и жить стало веселее.
Нагим Хабибуллин часто подплывал к своему затопленному дому
на месте нынешнего двора Мухамбетовых и
кормил кур, спасшихся на
крыше. Вся сельская скотина, звери тоже
спасались на буграх.